УСТА ПРАВЕДНОГО
Александр Румянцев
Уста праведнаго поучатся премудрости,
и язык его возглаголет суд
Слово божественной речи, услышанное в горнем молчании очищенного ума, не изрекаемо на человеческом языке. Оно должно найти свое образное выражение, чтобы быть воспринятым в долине вещественного мира, где теснятся мысли и страсти, подобно израильскому народу у подножия неприступного Синая.
Для Моисея Синай стал горой откровения, на которой Бог открылся ему с именем Сущий, и дал зреть всю славу Свою, и заключил с народом избранным завет, запечатленный на скрижалях каменных. И так было велико откровение славы Божией, что сияло лучами лицо Моисея, когда сходил он к сынам Израилевым, и потому говорил с ними с покрывалом на лице. При исходе из Египта Господь избрал устами Моисея его брата Аарона, потому что был не словесен пророк. Аарон обрел дар слова и озвучил повеления Господни, данные Моисею, для того чтобы их слышал и им следовал народ.
Двуединство ветхозаветного служения Господу братьев по крови имеет глубокий прообразовательный смысл. Уже не на каменных, а на сердечных скрижалях перстом Божиим пишутся духоносные слова Нового Завета. И безмолвный ум, подобно Моисею, восходит на гору откровений во мрак и облак
для душевного человека и в чистом сердце созерцает огненные глаголы Божества. Откровение невыразимого Слова изливается через умопостигаемую сферу в чувственный мир посредством образной передачи, согласно восприятию в разуме оформляясь и овеществляясь в праведных устах. Именно так очищается, просвещается и ведется душевный человек через ропот и отступления в обетованную землю. Можно сказать, что деятельный разум, подобно Аарону, является посредником и, вместе с тем, мастерской прозрачного ума, где живописуется мысленная икона Господа, которая обретает жизнь и плоть в жестикуляции губ и букве письма, освящающим действием пробуждая и побуждая тварное бытие к становлению и изменению.Страницы Нового Завета в своем двухтысячелетнем тексте читаются в жизни и деяниях святых, идущих по крестному пути обожения ума, душ и телес. Это путь от Адама падшего и разделенного в людской множественности и разобщенности к Адаму оправданному и восставленному в соборном единстве Христова Тела. Переживание всего Адама дается в молитве, которая объемлет весь мир в тот момент, когда благодать объемлет всего человека. Восстановление падшего естества одного человека благодатью Святого Духа не остается бесследным и для всего человечества, вовлекая его в процесс обновления и возрождения. Это вовлечение в своей проявленности имеет временное и пространственное протяжение, возводя к истинному источнику помыслы и направляя дела озаренных людей, которым через свет слов на тварных устах праведника, устремляющего свою человечность в огонь божественной любви, открывается нетварный свет Бога-Слова.
Видение Бога таким, как Он Есть, превыше опыта мистического созерцания и экстаза, ибо в нем заключено ведение славы Божией и принятие Его до самых глубин своей природы. Богопостижение, осуществляемое во время встречи лицом к Лицу, есть сразу и действие – благая весть Царствия Божия, находящего на человечество. Такое действие, развернутое в вещественном мире, не теряет в своей сути нетварных энергий Божества и направлено на обожение человеческой природы и единение ее во свете лучей самосущего источника.
Разрыв единства и изъятие нетварных энергий Святого Духа из сферы жизненных интересов большинства христиан лежат в основе глубочайшего кризиса, в который долгие столетия погружался христианский мир, для того чтобы полностью войти в него в 20 веке. За это время произошла тотальная потеря дерзновения к Богу, и была утрачена истинная цель христианской жизни и служения. Отнятие дара приобщения к нетварному Свету явилось наказанием за непрощаемую хулу и выразилось в безверии масс и бессилии поводырей, не видящих действия Святого Духа в современном мире. Неясное осознание невосполнимой утраты вылилось в проповедь поражения христианства, зазвучавшей на разные лады сначала во вражеском стане, а затем и среди самих христиан. Последовало и обращение к средствам, направленным на возрождение благочестивой жизни, которые при утраченной цели оказались жестко ограниченными нормами религиозного закона в заданном веере от безусловной модернизации церкви до такого же безусловного хранения плохо понятой традиции. На тонущем островке
веры для спасения стал предлагаться весьма скудный выбор между обмирщенным духом социального служения и катехизации, в которые выродилось несение в мир Благой Вести, и воинственным духом поклонения гробницам и борьбы с врагами церкви, давно возросшем на силе осуждения мира и бегства от него ради собственного спасения.Так можем ли мы говорить об обожении человека и преображении человеческой природы в наше апостасийное время? Да, можем! И более того, в событиях, потрясающих современный мир, ясно различимы знамения закваски Святого Духа, Его молитвы за весь мир, произносимой праведными устами тех, кто видит Бога таким, как Он Есть. Этой молитвой мир стоит, и этой молитвой мир вводится в преображение через огненные испытания и катаклизмы.
Когда водимый народ забывает о своем предназначении, Господь посылает ему святых и пророков, чтобы слова их открыли ослепшие сердца и сокрушили идолов помыслов и чувств. Так было в ветхозаветные времена, так вершится и поныне, только отошло назад слово обличения, и исчезла жажда мщения в силе крестной любви, принятой Божиими избранниками.
В 20 веке горой откровения стал Афон, и заповеди Божией любви были начертаны на сердечных скрижалях афонского монаха Силуана, устами же был избран его духовное чадо и собрат во Христе Софроний. На Афоне исторически не принято выставлять духовные дары и святость жизни напоказ. В облаке умаления и во мраке безызвестности исполняют свои обеты насельники Святой Горы. Старец Силуан был плоть от плоти афонского монашества и опытно постиг тайны Божии
и откровения Его домостроительства, которые сам по себе ни в коей мере распространять не стремился. Из плеяды святых Афона, он имел в себе огромный внутренний опыт, обогащенный духовными сокровищами, почерпнутыми из сокровищницы Святой Горы. Преп. Силуан не желал своей известности, которую, по его отшествии, не все смогли воспринять и понести. Закон исполняется в духе, и правило безызвестности не применимо, когда приходят сроки, и свет благодати в преизобилии изливается на мир через Божьего избранника. К сожалению, в благодатном извещении из Царствия, данным через преподобного, дебелым и искаженным сознанием скорее ловится его тень – человеческое превозношение и прелесть.В слове преподобного, безыскусном и, одновременно, потрясающем своей духовной мощью, обнажился и завибрировал нерв истинной жизни во Христе. Преп. Силуан говорил, что любовь Божия постигается опытно в Духе Святом, и не возможно ее понять, не вкусив духовной благодати. Жизнь во Христе начинается с рождения в Духе и следует стезей любви в Царство Божие, которое, по словам Господа, внутри нас. На этом пути ум, озарившийся светом благодати, погружается на дно космического бытия, в самый ад обезбоженной человеческой натуры, не теряя светоносной нити упования на Божию милость. В смиренной душе, зрящей в себе ад и взыскующей Господа, небо находит на землю - человеческая природа очищается от греха и просветляется в лучах вышней благодати. Так начинается таинственный процесс ее обожения – соединения с божественной природой. В Божией любви обретается необходимая связующая сила, направленная на искомое единение человеческого с божественным. И это значит, что в сердце ищущем должна поселиться любовь, действие которой беспредельно в охвате всех граней человеческого существования.
Эгоизм, будь он индивидуальным или групповым, ставит предел для любви, отказывая в ее проявлении далее сферы своих интересов и влияния. Эгоистическая любовь на другого может распространиться только в поглощении или уничтожении, обращаясь на врагов силой ненависти. Господня заповедь любви к врагам для ветхого “я” не выполнима, поскольку разрушает саму основу эгоизма. Наиболее страшной и извращенной была и есть религиозная форма эгоизма, ищущая в законе оправдание для вражды и ненависти. Преп. Силуан говорит о любви к врагам как универсальном критерии истинности христианства. Любовь к врагам, и личным, и церковным, дается только благодатью Божией, и кто не имеет такой любви, Бога не знает.
Слово преп. Силуана несет в себе крестный смысл. Вертикальная составляющая креста задана снисканием Божией благодати и последующим схождением очищенного ума в ад для низвождения благодатных энергий в свою душу и самою плоть. Держать свой ум во аде и не отчаиваться можно, только храня в себе благодать, которая и сокрушает вереи адовы. Горизонтальная составляющая простирается в просторах молитвы за весь мир; начинаясь с любви к врагам, она объемлет и исцеляет человечество, приобщая его к Новому Адаму – Иисусу Христу.
Милоть преп. Силуана была подхвачена о.Софронием, который явил миру силу слов преподобного и открыл смысл его жизни-посвящения Богу. Он сделал это наиболее совершенным образом – собственными устами и собственными деяниями.
Господь дает нам возможность соприкоснуться с тайной благовестия и единения двух собратьев по духу, преп. Силуана и арх. Софрония, благодаря раскрытию в мире богословской и творчески созидающей силы, почившей на духовном сыне и преемнике святого. В обуви рационального мышления опасно вступать на эту святую землю, чтобы не постигла кара Божия в отнятии слабого разума, и не исчезла радость встречи с Господом в лице его избранников.
Книга о. Софрония о Старце Силуане с записками преподобного напоена радостным и трепетным чувством священного узнавания – сердце сладостно отзывается написанным строчкам, текст оживает, и святое дыхание вечной жизни становится почти осязаемым. Мудрость слов, изреченных Старцем, изумляет ум пронзительной чистотой и цельностью; она проникает во внутренняя и отзывается слезами благодарности от долгожданной встречи в глубинах души, встрепенувшейся и разверстой под действием благодатного света. О. Софроний богословски оформляет незамысловатую речь преп. Силуана, делает ее воспринимаемой для человеческого ума и направляет на иссохшую пажить человеческого бытия животворным потоком Божьего благословения и призыва. Эта книга – редкостный подарок Святого Духа в последние времена, скудные на духовное слово.
Богословие личной встречи с Богом нашло выражение в других работах арх. Софрония. Его труды удивительно глубоки и личностны, их непреходящая ценность – в благодати Святого Духа, избравшего достойные уста для своего дыхания. Оплотнение слова арх. Софрония произошло в его деяниях: долгом пути духовничества и становлении монашеской жизни в созданном им монастыре в Англии. О.Софроний – уста праведного, еще можно сказать, что он – берега, задающие бег благодатной реки, которая вытекает из Силуанова сердца.
Через преп. Силуана и арх. Софрония нам передается восстановленная нить преемственности Божией благодати в ее опытном постижении. Земля откликается, и нетварные энергии Божества находят своего адресата в лице христиан, несущих в сердцах огонь благодарности Небесному Отцу.
Удивительно нынешнее время, когда омертвелые и неплодоносные ветви отсекаются вон и безжалостно пожигаются; в их горении много едкого дыма, застилающего видение мирового пожара, зачатого Фаворским сиянием. Так преизобилующая благодать созидает весь мир храмом Божиим, охватывая и претворяя строй человеческого бытия в чашу возношения сыновней любви для принятия истинного брашна и пива.