ПРЕПОДОБНЫЙ СИЛУАН АФОНСКИЙ
И АРХИМАНДРИТ СОФРОНИЙ (САХАРОВ):
Новости в Интернете (Выпуск 2)
Периодический электронный бюллетень
Минувшее воскресенье называется в православном народе Прощеным или Прощальным, ибо "примирение со всеми, отпущение и прощение всем согрешений перед нами есть первое, главное и необходимое условие примирения нашего с Богом, очищения и оправдания от грехов. Без этого примирения со всеми, без этого погашения взаимных огорчений и вражды между собою нельзя приступать к Господу, нельзя и начинать святого поприща поста и покаяния".
И я, сам всех простив, призываю и вас к тому же, ибо какою мерою мы будем судить, такою и нам воздастся.
Вот слова, под которыми должны бы подписаться пристойные люди.
"Господи, как Сам Ты молился за врагов, так и нас Духом Твоим Святым научи любить врагов.
Господи, все народы - создание рук Твоих. Обрати их от вражды и злобы на покаяние, да познают все Твою любовь" (Схимонах Силуан).
В минувшее воскресенье происходило и вспоминание изгнания Адама и Евы из рая... Изгнание не просто за непослушание, но еще и за неумение принимать на себя ответственность за свои поступки. На простой вопрос Бога: "Не ел ли ты от дерева, с которого Я запретил тебе есть?" - Адам ответил не простым "да, ел", но сказал: "Жена, которую Ты мне дал, она дала мне от дерева, и я ел". А жена сказала: "Змей обольстил меня, и я ела".
Как это знакомо, не правда ли? Виноват кто угодно - змей, сам Господь, но не я!
В Прощеное воскресенье давайте всем простим, но не себе...
Новая газета, N 8 (480), 2 марта 1998.
(...)
Нам часто мешает принять прощение наша гордость: как я буду принимать прощение, тем самым признав, что я действительно
виноват? Признав, что я для себя ничего не могу сделать и что только этот человек, которого я унизил, оскорбил, обобрал, может
меня восстановить в моем человеческом достоинстве. Как я могу зависеть в такой степени от другого человека?.. Порой бывает
очень трудно принять прощение именно из-за этой гордыни, именно из-за того, то мы не хотим быть восстановленными в нашем
достоинстве по чужой милости; мы хотим это достоинство иметь в себе или заработать на него право. Но право на прощение
никто никогда не зарабатывает; как никто никогда не зарабатывает право на то, чтобы его любили. А быть прощенным - это
всегда значит, что кто-то тебя достаточно полюбил, чтобы взять' на себя твой грех и его изжить в себе. Поэтому мы должны быть
готовы смириться, принять это целительное унижение. И только если мы можем его принять всем сердцем, всем сознанием
своим, мы можем быть исцелены.
Так Христос “исцелил” апостола Петра, то есть вернул цельность тому,-кто разбился вдребезги своим отречением. Он как бы
собрал эти куски воедино и из останков сделал цельного, монолитного человека. И потому Петр мог затем так доверчиво, прямо
как равный с равным, говорить со Христом. Когда Спаситель ему сказал: Следуй за Мной! - Петр пошел, но, обернувшись, увидел
поодаль Иоанна, и спросил Спасителя: “А он что? Ты меня вернул к жизни; не нуждается ли он, чтобы Ты и его вернул к
жизни?” И тут Спаситель говорит твердо: “Что Я с ним сделаю - Мое дело; ты иди за Мной”... И это Он говорит каждому из нас,
если только мы прошли через это огненное переживание, сгорели во стыде, приняли, согласились на ту невыразимо острую
боль, которая может нас постичь, когда мы сознаём свою греховность.
И тут начинается радость, покаянная радость. В книге отца Софрония о старце Силуане есть рассказ о том, как когда Силуан был
еще молодым, один из его односельчан совершил убийство, попал в тюрьму, отбыл свой срок; и после этого будущий старец
Силуан видит на деревенском празднике, как этот мужик играет на гармошке и пляшет. Его охватил ужас, он к нему подошел и
говорит: “Как можешь ты плясать, веселиться, - ты же человека убил!” И бывший этот убивец ему отвечает: “Да; но когда я был в
тюрьме, я глубоко раскаялся и вдруг почувствовал, что Христос меня простил; и теперь я новая тварь”. Это - завершение
покаяния, новая жизнь, обновленность, рождение свыше; пусть частичное, пусть только начало вечной жизни, но вечной жизни,
пришедшей в силе, покоряющей всего человека.
(...)
Покаянием жива Церковь: О книге писем игумена Никона (Воробьёва)
(...)
XX век — век мучеников и исповедников. Милость Божия, величайший Божий дар современным христианам — сонм Российских Новомучеников. Своими страданиями они прославили Бога, пронесли веру Христову пред мучителями и богоотступниками. Ярким огнём горевшая их вера явилась путеводной звездой к Богу для многих наших современников. В той или иной мере гонения коснулись каждого христианина, жившего в ту тяжёлую, но благодатную эпоху. Из среды Новомучеников нам воссияли глубокие богословы, замечательные проповедники. Их богословие выковалось и заблистало в горниле страшных испытаний. К сожалению, многие страницы их творений безвозвратно утеряны. Но то, что осталось, обогатило Церковь на века.
К великому сожалению, несмотря на такое богатство и многообразие богословской и проповеднической мысли в Русской Церкви, XX век практически не дал нам образцов аскетической литературы. Конечно, многое по непостижимым судьбам Божиим пока остаётся под спудом и ждёт своего времени, чтобы явиться миру. Ныне же из последних известных в России аскетических произведений значительными можно назвать лишь: «Мою жизнь во Христе» св. прав. Иоанна Кронштадтского (книга, принадлежащая более к XIX веку) и книгу «Преподобный Силуан Афонский» .
(...)
По книге Нам оставлено покаяние, письма игумена Никона (Воробьёва), Москва, 1997 г.
Много лет старец Силуан нес высокие подвижнические труды, много претерпел мучительных борений с бесами. Так, однажды ночью, во время молитвы старца, злые духи усиленно стужали ему и не давали чисто молиться. Он в скорби, с болезнью сердца, возопил ко Господу, прося научить его, как ему молиться и что делать, чтоб бесы не мешали ему. И услышал ответ в душе: "Гордые всегда так страдают от бесов". "Господи, — говорил старец, — научи меня, что должен делать я, чтоб смирилась моя душа." И снова в сердце ответ от Бога: "Держи ум твой во аде и не отчаивайся". После этого старец Силуан познал, что весь подвиг должен быть направлен на стяжание смирения. С того дня его "любимою песнью", как он сам выражался, стало: "Скоро я умру, и окаянная душа моя снидет в тесный черный ад, и там один я буду томиться в мрачном пламени и плакать по Господе: "Где Ты, Свет души моей? Зачем Ты оставил меня? Я не могу жить без Тебя" [4].
(...)
[4] Старец Силуан. Гл. 2, стр. 20—22
(...)
Изложение проблемы страсти, представленное ниже, основывается на изучении трудов святых отцов Православия Иоанна Кассиана, Ефрема Сирианина, Иоанна Лествичника, Нила Синайского, Григория Паламы, Серафима Саровского, Иоанна Кронштадтского, Силуана Афонского и других. "Их святость ручается за их верность", - сказал в свое время святитель Игнатий Брянчанинов.
Страсть - это особая наклонность души, имеющая тягу к непомерному росту и к подавлению собою всех прочих качеств души и проявлений личности (Григорий Палама, XIV век). Развитие страсти есть процесс деформации душевной сферы, ведущий к расстройству душевной жизни до состояния хаоса. Страсти суть "одержимости" различной степени напряжения и силы. Влекущая сила страсти над человеком состоит в обещании услаждения, удовольствия (Силуан Афонский, XX век).
(...)
Каков же механизм пленения человека страстью? Вот как излагает этот процесс развития помысла, который фактически является процессом формирования мотива, преподобный Силуан Афонский: "Первый момент - приближающееся к человеку извне некое духовное влияние, которое сначала может быть совсем неясным, неоформленным. Первичная стадия оформления - появление в поле внутреннего зрения человека некоего образа... Образы в иных случаях носят характер по преимуществу видоподобный, в иных же - по преимуществу мысленный, но более часто - смешанный. Так как и видоподобные образы влекут за собою ту или иную мысль, то всякие образы у подвижников именуются помыслами.
У бесстрастного человека "владычественный" ум может остановиться на пришедшем помысле как познающая бытие сила, оставаясь при этом вполне свободным от власти его. Но если в человеке есть "место", есть соответствующая почва как расположение к тому духу, который заключен в помысле, тогда энергия этого последнего стремится захватить психический мир, то есть сердце, душу человека; достигают же этого тем, что в предрасположенной к пороку душе вызывают некоторое чувство услаждения, свойственное той или иной страсти. В этом услаждении и заключено искушение. Но и этот момент услаждения хотя и свидетельствует о несовершенстве человека, однако не вменяется еще в грех: это только "предложение" греха.
Дальнейшее развитие греховного помысла грубо схематически может быть изображено так: предлагаемое страстью услаждение привлекает к себе внимание ума, что является чрезвычайно важным и ответственным моментом, потому что соединение ума с помыслом составляет благоприятное условие для развития этого последнего. Если внутренним волевым актом ум не оторвется от предложенного услаждения, но продлит свое пребывание в нем вниманием, тогда появляется расположение к нему, приятная беседа с ним, затем "сложение", которое может перейти в полное и активное "согласие"; далее - продолжающее возрастать страстное услаждение может уже овладеть умом и волею человека, что называется пленением. После этого все силы плененного страстью направляются к более или менее решительному осуществлению греха делом, если к тому нет внешних препятствий, или же, при наличии препятствий, к исканию возможности такого осуществления.
...Если пленения повторяются, то они приводят к "навыку" страсти и тогда все естественные силы человека начинают служить ей.
От первичного появления услаждающего действия страсти, что названо выше "предложением" греха, должна начинаться борьба, которая может происходить на всех ступенях развития греховного помысла; и на каждой из них он может быть преодолен и, таким образом, не завершиться делом, но все же с момента колебания воли элемент греха уже есть, и должно принести покаяние, чтобы не потерять благодать." (10, 119-120).
Приведенная выше выдержка из учения преподобного Силуана Афонского содержит печальную истину о духовной войне, которую ведут с человеком враги нашего спасения - демоны.
(...)
Здравствуйте Николай! Вы правы на все сто. Действительно, хватит жалких потугов мелочного графоманства. Все, что сейчас нужно - это слушать, читать, понимать. Только в наши, в последние времена мы имеем счастливую возможность внимать Святым Отцам. За каждым словом которых стоит огромный духовный опыт, благодать, которую они стяжали в подвигах духовной брани. Мне трудно представить как можно было жить когда не было "Лествицы", творений свт. Иоанна Златоустого, Василия Великого, аввы Дорофея…. А ведь было время когда их е щ е не было. Ведь написаны, оценены, переписаны и сохранены эти книги были из-за того, что в них остро нуждались. А сегодня, во времена безальтернативного плюрализма о них и не вспоминают, а когда пытаются напомнить о них, то брезгливо отворачиваются. Творения святых отцев издаются и сейчас и, Слава Богу, их издается много… А читать совершенно нет времени. Как нет времени осмыслить прочитанное. По крайней мере у меня.… Возникает какая-то искусственная пропасть между людьми и Святоотеческим Преданием. Как ее преодолеть в себе? Нужно ли это делать в сети? Мир меняется стремительно, но в чем истинная картина перемен? Что дают эти перемены человеку и что забирают взамен? Так ли новы все эти перемены?
А книги старца Силуана и свт. Тихона Задонского надеюсь, что прочитаю….
Спаси Вас Господи!
Мнение составителей может не совпадать с мнением авторов текстов, имеющихся в Интернете. Составители не несут ответственности за информацию, поступающую из Интернета.
Комментарии или отзывы на материалы наших предыдущих бюллетеней принимаются к публикации, если они достаточно аргументированы и не содержат оскорбительных выпадов в адрес оппонентов. В противном случае присылаемые замечания оставляются без внимания (не обсуждаются и не рецензируются).